По сути это и не дача уже, а настоящий музей с экспонатами в каждом помещении. В него даже на экскурсии приходят. Минувшим летом, к примеру, позвонила Юлия Нестеренко: можно ли привезти друзей, показать вашу коллекцию? И привезла — на нескольких машинах сразу.
Родом из детства
Рассказывать о своих экспонатах хозяин дачи может до бесконечности. С гордостью показывает внушительную коллекцию старинных безменов. Говорит, такого их количества нигде больше не видел. Демонстрирует нам соломенную шляпу, которую носил еще его дед. «Ей лет 200, не меньше», — уверяет Дмитрий Александрович.
Человек он в Бресте известный. Был первым руководителем Брестской транспортной прокуратуры, заведовал юридическим отделом в облисполкоме. Но никогда не забывал о своих крестьянских корнях и малой родине — деревне Вулька-Антопольская Дрогичинского района. Вспоминает: когда после долгого перерыва (четыре года службы на атомной подводной лодке, потом учеба в институте) приехал в Вульку, был потрясен тем, как изменилась деревня. Утварь, без которой в его детстве был немыслим уклад семьи, в лучшем случае отправлялась на чердаки, чаще — просто выбрасывалась и сжигалась. «Обидно стало», — признается он. В то время они с женой как раз получили дачный участок и заканчивали строительство домика. Решили туда собрать все, что удастся спасти. С тех пор так и спасают — уже 40 лет. «Вначале „почистили“ чердаки и сараи у своей родни в деревне, — улыбаясь, рассказывает Дмитрий Александрович. — Потом стал делать „набеги“ на соседние села». Что-то дарили друзья, что-то выменивал, что-то покупал. Так собралась целая коллекция".
Дом-шалаш
Дачный домик у Северинчика тоже не совсем обычный. Это дом-шалаш с деревянными резными наличниками и наборной дверью. Переступаешь порог — и взгляд тут же выхватывает предметы, о назначении которых даже догадаться трудно. Вот небольшие, размером с дамскую, сумки, плетенные из лыка. Для чего они? Оказывается, в таких пастухи брали с собой еду. Вот это явно маслобойки, у бабушки в деревне такая же была. Но рядом, похожая на деревянную хлебницу — это что? Тоже маслобойка, ручку надо крутить как в мясорубке. И правильно она называется «пахталка», поправляет хозяин дачи. У входа на стене — ярмо для вола. Эти животные на болотистом Полесье были самым надежным транспортом, а ярмо хозяин дачи выкупил у бабушки в Кобринском районе. Потом к нему нашелся и колокольчик, который вешали на воловью шею.
Лапти из «Хованщины»
У каждого экспоната — своя история. К примеру, есть у Дмитрия Александровича коллекция лаптей самого разного «фасона». Очень удобная обувь, уверяет хозяин. Когда он бывает в санатории, берет с собой не только настоящие белорусские вышиванки, но и лапти. В них выступает на сцене (любит и умеет петь), в них и на танцы пойти может. Есть лапти старые, найденные на чердаках, с оборой (шнурком) из конского волоса. Есть такие, что сплетены недавно еще живущими на селе мастерами. А одна пара лаптей прибыла аж из-за Урала. Прочитал Северинчик как-то в «Известиях», что в деревенской глубинке России живет женщина, которая плетет лапти для Большого оперного театра в Москве. Когда на сцене показывают «Хованщину», актеры их обувают. Написал мастерице письмо — и та выслала свои лапти в Брест.
Ухват на колесах
А вот это что за ухват — с приделанными к ручке деревянными колесиками? Такого у моей бабушки в деревне точно не было. «Это для больших чугунов, — поясняет хозяин дачи. — Разве женщине под силу такой в печку засадить? А если ухват на колесах — заезжает за милую душу».
Спрашиваем, какими экспонатами гордится больше всего. Отвечает, не задумываясь: каждый дорог по-своему. «Я не ставил цель собрать все и вся. Собирал именно то, что мне нравится, к чему сердце потянулось, — признается он. — И на даче я не просто отдыхаю. Через эти предметы я чувствую связь времен. Посмотрю на все это, на подкову над входной дверью, на родительский деревянный буфет, и на душе тепло становится…»
Источник: "Вечерний Брест"